В августе 1917 года 15 числа (28 по новому стилю) в Москве открылся Всероссийский Поместный Собор. Это было выдающееся событие в истории страны, на нем решался вопрос о дальнейшем развитии Русской Православной Церкви, о будущем страны. Собор явился, как писали в те дни в Церковной прессе, «исполнением двухвековых чаяний православного русского народа», вся Церковная общественность возлагала на него надежды в решении актуальных вопросов Церковной жизни.
На собор съехались наиболее известные люди России: архиереи, профессора богословия, представители всех слоев общества. Самым молодым членом собора оказался Николай Николаевич Фиолетов, ему не было ещё и 26 лет. Он был избран делегатом от Пермской епархии, поскольку в то время преподавал в Пермском университете. Несмотря на свою молодость, Николай Николаевич был уже авторитетным учёным, хорошо знал проблемы Церкви, поэтому его избрали секретарём отдела «Правовое положение Церкви в государстве», он был членом юридического отдела и отдела по урегулированию бракоразводного процесса. H. H. Фиолетову довелось работать вместе с крупными иерархами и выдающимися деятелями православной культуры из мирян (князья С. Н. и Е. Н. Трубецкие, С. Н. Булгаков и др.).
А начинался жизненный путь этого учёного в наших краях. Он родился в селе Ерзовка, находящемся в 28 верстах от Царицына. Это село было довольно крупным, в 1912 году, например, здесь было 4474 прихожанина в местной Церкви. Сюда в 1886 году приехал из села Полоцкое Балашовского уезда Саратовской губернии его отец священник Николай Константинович Фиолетов со своей семьей. По данным архивов, он родился в 1860 году, а рукоположен в иереи в 1883 году. В прошении епископу Саратовскому и Царицынскому Павлу отец Николай просит перевести его в село Ерзовка по причине плохого здоровья, так как в прежнем местожительстве болезнь его угрожает стать неизлечимой.
В Ерзовке был старый деревянный Михайло-Архангельский храм с железной крышей, который привезли ещё в 1835 году из Царицына, поставили в центре села, в 1840 году освятили. Но за полвека Церковь сильно обветшала, и местное общество решило построить новую. Священнику Николаю Фиолетову епархиальное начальство поручило выстроить эту Церковь. Саратовский архитектор А. Салько разработал проект, и в 1891 году приступили к строительству.
И вскоре после приезда в семье Фиолетовых родился в том же 1891 году сын Николай. Вероятно, после родов матушка скончалась. В год столетия со дня рождения Николая Николаевича Фиолетова, когда началось восстановление Михайло-Архангельского храма в Ерзовке и проводились подготовительные работы, рядом с Церковью ножом бульдозера был вскрыт склеп, в котором стоял обитый голубым бархатом с бахромой гроб. В нем лежали истлевшие останки одежды и обуви. На голове человеческого скелета была белая шёлковая косынка или шарф. О возрасте можно говорить только предположительно. Видимо, это и была матушка Фиолетова. Рядом с этим гробом был обнаружен другой – цинковый. Откуда он появился, и кто в нем находился, до сих пор точных сведений не имеется.
Отец Николай был деятельным и организованным человеком. Под его руководством в Ерзовке был построен великолепный храм, который и поныне украшает приволжское село. Пичужинское купеческое общество (село называлось также Пичуга) строило Церковь само, без посторонней помощи. Было затрачено более 80 тысяч рублей на постройку храма и около 6 тысяч рублей на возведение причтового дома.
Через шесть лет в центре села стояла просторная пятиглавая кирпичная Церковь. Она белоснежным кораблём возвышалась над окрестностями, купола были покрашены в зелёный цвет, над ними сверкали позолоченные кресты. Внутри храм был оштукатурен, расписан в технике масляно-клеевой живописи по сухой штукатурке, остатки которых сохранялись до 1989 года. Стиль росписи – академический. Иконостас был сделан из красного дерева. 19 марта 1897 года в Ерзовку прибыл епископ Саратовский и Царицынский Николай (Налимов), он освятил новую Церковь.
О детских годах Николая Фиолетова сведений не сохранилось. Вероятно, он, как все ерзовские мальчишки, бегал на Волгу, ловил рыбу, читал книжки, иногда с отцом ездил в Царицын. В одних исследованиях отец Николай предстоит строгим, в других – добродушным. Известно, что у Фиолетовых в Ерзовке была большая по тем временам библиотека, отец регулярно выписывал газеты, журналы. При этом некоторые биографы отмечают, что батюшка, будучи сам очень религиозным, никогда не принуждал детей ходить в Церковь, был мягок.
В Ерзовке на то время числилась одна земская школа. Коля ходил в местную Церковно-приходскую школу, где его отец Николай преподавал Закон Божий. Впрочем, возможно, отец сам занимался обучением Коли, потому что в биографии Н.Н. Фиолетова указано: «получил домашнее образование». Затем он, как и все другие дети из Семей священников, продолжил обучение в духовном училище. Ближайшее находилось в Камышине, куда и отвёз батюшка своего сына. После его окончания Николай поступает в Саратовскую духовную семинарию.
Тем временем в страну пришла смута первой революции. Всюду возникали подпольные кружки, которые постепенно легализировались или становились полуподпольными. Их участники, прикрываясь просветительскими лозунгами, пропагандировали дух безбожия, неповиновения властям, смуты. Значительная часть интеллигенции встала на сторону бандитов, прославляла революционный террор, радовалась, когда совершались убийства представителей власти. Революционная волна захватила и духовные школы, в которых дети священников и дьячков легко поддавались на призывы смутьянов.
Характерное событие произошло, например, в Саратовской духовной семинарии. В семинарской Церкви владыка Гермоген (Долганев) в большой праздник служил литургию и после неё молебен, обычно заканчивавшийся провозглашением и пением многолетия. Хор воспитанников дружно пел «Многая лета» царскому дому, Синоду, но когда дьякон провозгласил многолетие епископу, то хор ответил гробовым молчанием... Это ошеломило всех собравшихся. Перед выходом из храма владыка обратился к семинаристам с проповедью, которую начал так: «Многая лета вам, питомцы православной семинарии!» Это смиренное обращение архиерея к провинившимся семинаристам запомнилось многим присутствующим. Ныне святитель Гермоген причислен к лику святых, день его памяти – 16/29 июня.
Революционные волнения существенным образом отразились в судьбе Николая Фиолетова. В одной из работ о Николае Николаевиче рассказывается о причинах его исключения из Саратовской духовной семинарии так. Один из саратовских семинаристов убивает строгого и придирчивого инспектора Целебровского. Последовали судебные расследования и массовые исключения из семинарии виновных, а порой и невиновных. Николай в знак солидарности сам подаёт заявление о своём исключении, хотя никогда не проявлял интереса к политической и партийной борьбе.
Однако другие источники сообщают, что это событие в Саратовской духовной семинарии произошло гораздо позже. 12 марта 1911 года, в субботу третьей недели Великого поста, после всенощной, в преддверии семинарского храма инспектор Целебровский был смертельно ранен воспитанником Князевским, вонзившим большой финский нож в его бок. Целебровский скончался вскоре после того, как его принесли в квартиру. Князевского приговорили к каторге, которую он отбывал до февраля 1917 года, а после октябрьского переворота его назначили на какой-то видный пост.
Заявление от Николая Фиолетова поступило за семь лет до описываемого события. Следовательно, оно было подано по какому-то иному поводу, которых в те неспокойные дни было предостаточно. В 1904 или 1905 году Николай Фиолетов был исключён из Саратовской духовной семинарии.
Отец мечтал, чтобы Коля пошёл по его стопам, стал священником. Поступок сына серьёзно расстроил его, можно сказать, поверг в отчаяние. Ведь правила тогда были очень строгими: исключённый семинарист, независимо от причин исключения, не мог продолжить духовной карьеры. Пути Господни неисповедимы: не произойди это печальное, на первый взгляд, событие, из семинарии вышел бы батюшка, который бы служил в Ерзовском храме, выезжал на требы, занимал бы устойчивое положение в местном обществе, нёс людям Слово Божие, приносил «от всех и за вся» бескровную жертву. Но Россия, возможно, не получила бы блестящего учёного, одного из талантливейших специалистов по Церковному праву. Испытание укрепило дух юноши, позволило ему определиться с жизненными идеалами, строго рассчитать свой путь.
Вернувшись домой, Николай Фиолетов поступает в седьмой класс Царицынской гимназии. В 1909 году он становится студентом юридического факультета Московского императорского университета. В этом первом российском вузе всегда работали самые лучшие профессора, обучались талантливые молодые люди со всех концов РОССИИ.
С первого курса Николай включается в работу студенческого научно-философского кружка и семинара, которым руководил выдающийся педагог, религиозный философ и правовед, профессор князь Евгений Николаевич Трубецкой (1863 – 1920). Человек высочайшей образованности, Е. Н. Трубецкой читал на факультете лекции по теории права. Им написано одно из первых и лучших исследований творчества русского философа, поэта, публициста Владимира Сергеевича Соловьёва (1853 – 1900). Книги Е. Н. Трубецкого «Смысл жизни», «Умозрение в красках» многократно переиздавались в России и за рубежом.
На одном из заседаний кружка Николай Фиолетов сделал доклад «Утилитаризм в этике», который, как отмечает биограф, остался в памяти присутствовавших на семинарии, как говорили в те годы. На заседания иногда приходили представители революционного студенчества во главе с Николаем Ивановичем Бухариным (1888 – 1938), будущим видным политическим деятелем большевистской России, не избежавшим, однако, сталинских репрессий, приговоренным по делу правотроцкистского, антисоветского блока к расстрелу.
Революционно настроенные студенты противопоставляли себя «академической молодёжи» и пытались с позиций марксизма давать бой идеалистам. Н.И. Бухарин писал позже в своей автобиографии: «Поступив в университет, использовал его, главным образом, или для явок, или для того, чтобы произвести какой-нибудь теоретический «налёт» на семинарии какого-нибудь почтенного либерального профессора». Наверное, одним из этих семинариев и был кружок профессора Е. Н. Трубецкого.
На старших курсах Н. Н. Фиолетов стал заниматься вопросами канонического Церковного права. За работу по вопросам применения этого права в Средние века он был удостоен золотой медали. Каноническое право Н. Н. Фиолетов изучал в тесной связи с православным догматическим учением святых отцов и историей Церкви. Его знания и культура мышления формировались под влиянием общения с упомянутым выше Евгением Николаевичем Трубецким, его братом философом, публицистом, общественным деятелем, первым выборным ректором Московского университета Сергеем Николаевичем (1862 – 1905), религиозными философами Владимиром Францевичем Эрном (1882 – 1917), Семёном Людвиговичем Франком (1877 – 1950), Сергеем Николаевичем Булгаковым (1871 – 1944), Павлом Александровичем Флоренским (1882 – 1937).
По окончании университета Николай Николаевич был оставлен при кафедре для подготовки к профессорскому званию. Он получил должность приват-доцента – так до революции именовали нештатных преподавателей. Но в этой должности Фиолетов пробыл всего три-четыре месяца и в мае 1917 года был переведён в только что открытый Пермский университет, где стал профессором юридического факультета.
В бурные дни 1917 года молодой профессор готовится к чтению курсов в новом университете и напряжённо работает над чрезвычайно актуальными в то время вопросами канонического права, связанными со взаимоотношениями Церкви и государства. Им подготовлены работы «Государство и Церковь», «Церковь в обновлённой России» и другие. Думается, что многое из написанного им в Москве и Перми будет интересным для сегодняшней России, в которой вновь проблемы взаимоотношения властей и Русской Православной Церкви приобретают особое значение.
Николай Николаевич был принципиальным сторонником восстановления патриаршества в России, он отрицательно относился к Церковным реформам Петра I. В 1918 году в первом сборнике статей Пермского университета Н. Н. Фиолетовым была опубликована статья «Проблема отношений Церкви и государства в современном православном Церковном сознании». Николай Николаевич активно работал также в Пермском философском обществе. Лекционная и литературная деятельность молодого пермского учёного привлекли к себе внимание широкой общественности. Как мы уже отмечали, он был избран на Всероссийский Поместный собор как мирянин Пермской епархии. Будучи высококвалифицированным канонистом, профессор Н. Н. Фиолетов принимал самое активное участие в составлении многих актов собора.
В декабре 1918 года Н. Н. Фиолетовым в Москве была защищена магистерская диссертация. Как отмечают исследователи, его работа «Рецепция (принятие) как источник Церковного преобразования» во многом перекликается с большим трудом протоиерея Николая Афанасьева «Церковь Духа Святаго» (1946) и другими публикациями этого автора. Эти работы наполнены размышлениями о роли «Церковного народа», мирян в литургической и канонической жизни Церкви. Николай Николаевич уже в годы студенчества был резким противником смешения религии с политикой, со «злобой дня».
Тем временем в стране все ощутимее чувствовалась антицерковная, антиправославная направленность новой власти. В 1918 году каноническое право и другие Церковные и околоцерковные дисциплины в университетах были отменены. В 1919 году Пермский университет был эвакуирован Колчаком в Сибирь. Наряду с другими профессорами Николай Николаевич приказом по управлению делами верховного правителя и совета министров с 27 января 1919 года в Омске исполнял обязанности юрисконсульта колчаковского правительства. В апреле он был назначен директором департамента.
После разгрома армий Колчака профессор Н. Н. Фиолетов очень много сделал для возвращения университета в Пермь и по собиранию его рассеянных педагогических кадров. Он был даже избран временным ректором, но вскоре передал свои обязанности человеку, назначенному большевиками.
Ситуация в Перми, как и в других российских городах, становится с каждым днем все сложнее и даже опаснее. Из молодого университета, собравшего много талантливых учёных из столиц и других научных центров страны, стали уходить преподаватели. Многие уезжали за рубеж. На всех факультетах шло агрессивное наступление марксизма. Естественно, что популярному профессору, взгляды которого были всем известны, не нашлось места в советском вузе. Священник Глеб Каледа, отмечает, что, возможно, не сложились отношения с новым прокоммунистически настроенным ректором.
Нужно было уезжать из Перми, и Николай Николаевич решил отправиться поближе к малой родине. Летом 1922 года он переезжает в Саратов, где в местном университете ему предложили должность профессора теории права и истории политических учений.
Закончилась Гражданская война. Победившие большевики укрепляли свою власть. Они начинают преследовать тех, кто не принял безоговорочно их взглядов, кто сомневался в правильности избранного ими для России пути. 100 человек наиболее видных преподавателей гуманитарных наук, в том числе и С.Л. Франк, были высланы за пределы Отчизны. В 1922 году был основан журнал «Под знаменем марксизма». Вводную статью в первый его номер написал Л.А. Троицкий, а в третьем была опубликована работа В.И. Ленина «О значении воинствующего материализма», которую коммунисты называли «философским завещанием» вождя. Власти начали преобразования в просвещении, перестраивали преподавание в высшей школе. Понятно, что профессор-канонист не вписывался в эти планы преобразований.
В Саратове Н. Н. Фиолетов читал лекции студентам, много занимался научной и литературной работой, некоторое время даже исполнял обязанности заместителя декана факультета общественных наук. Но ему постоянно напоминали о новых политических установках. Декан С. В. Юшков заявлял с кафедры: «Мы – марксисты, мы принимаем полностью учение Карла Маркса, и с этих позиций должно вестись преподавание всех дисциплин на факультете общественных наук».
Да и во внеучебное время профессор вёл себя в духе старого времени. Как и в Москве и Перми, он посещал философский семинар. Вместе с членами студенческого христианского кружка Николай Николаевич активно обсуждал работы С. Л. Франка, что было явным вызовом властям. Высланный из страны Семен Людвигович, не ведая того, помог Н. Н. Фиолетову обрести семью: на одном из «франковских» семинаров Николай Николаевич познакомился с Надеждой Юрьевной, которая вскоре стала его женой.
В начале 1924 года молодая семья Фиолетовых переезжает в Ташкент, который хоть и был местом ссылки, но здесь местные власти позволяли развиваться науке в относительно свободных условиях. Сюда жёсткая рука Москвы пока ещё не доставала со всей своей сдавливающей силой. В местном университете не взыскивали строго с преподавателей за их взгляды на религию, Православие, Церковь местное руководство считало чем-то примитивным, ненаучным, несовременным, но относительно терпимым. Не стоит забывать, что основной религией в этих местах был ислам, который большевики не решились пока искоренять с такой же беспощадностью, как Православие в регионах, населённых русскими.
Снисходительное отношение к Православию отмечалось и у интеллигенции, оказавшейся волею судьбы в Ташкенте. Н. Н. Фиолетов не мог принять этих взглядов, но он понимал, что люди высказывают их по незнанию, из–за неумения отличить истину от лжи. И профессор начал терпеливо разъяснять православную точку зрения. Через год после приезда Фиолетов для узкого круга лиц прочитал курс истории догматических движений. Не без его влияния Василий Михайлович Камаревский перешёл в Православие и стал одним из наиболее близких друзей Николая Николаевича. Как отмечают биографы, Камаревскому, достигнувшему в течение своей жизни глубин православного смирения, принадлежит работа «Путь совершенной чистоты и молчания».
Вскоре дом Фиолетовых стал притягательным для всех, кто хотел узнать о вере, о Православии. Профессор вел занятия с начинающими по углубленному изучению Евангелия. В его доме стало появляться много ищущей молодёжи. Много внимания Н. Н. Фиолетов уделял составлению программ для самостоятельного изучения богословия. Эти программы он снабжал списками литературы и своими комментариями. К сожалению, эти ценные записи не сохранились.
